Cosmogony. Sacred Earth
вантах:
Солнце Декабря (EDP - 250р за отливант 2/2мл)
Цитата"Издревле у разных народов мира существовал священный культ плодородной земли, дарующей всему живому жизнь, богатство и процветание. Круговорот жизни - ежегодное весеннее возрождение природы завораживало людей и считалось чудом. Земля для человека была колыбелью жизни и единственным домом, откуда он вглядывался в беспредельное небо, надеясь лучше понять самого себя. На все времена, Земля на нас — по-прежнему точка отсчета и самая твердая опора.
Цветущий и яркий аромат Sacred Earth – олицетворение космического круговорота жизни.
Верхние воздушные чайные ноты придают аромату легкость и изящество. В сердце благоухают спелые плоды инжира - символ жизни на Земле. Их молочную сладость оттеняет свежая зелень плюща. В роскошном шлейфе аромата космическое единение ароматов волшебного сада, где цветут гиацинты и священного для буддистов цветка – водяного жасмина. В сладостном послевкусии – мягкие тона бобов тонка, пряный ветивер и благородный кедр." - информация бренда.
Sacred Earth выпущен в 2019 году. Парфюмер: Marine Ipert.
от Alex (Sane-Witch) Osipov (фрагрантика)
"…Я начинаю писать бездумно, не потратив на эту задачу никаких предварительных усилий, ничего не решив. Суждено ли мне закончить начатое вот так, на границе между лесом и полем спелой пшеницы, если бледные тени трав и колоски перестанут падать мне на страницу? Неспелые орехи висят за спиной, вдоль опушки; я лежу в зеленых папоротниках, среди крошечных желтых и малиновых диких цветочков, названий которым не знаю. Я так близко к земле, что вижу только высокую пшеницу, такую жесткую, что на ветру она подымает шум, похожий на шорох шелка при ходьбе. Весь день я была чернее тучи, но все это смыто, умиротворено. Здесь нет места ни для настроения, ни даже для личности — есть только одна личность: Деметра.
Вита Саквилль-Уэст
Человек всегда стремился быть на природе один. Причина в том, что она — зеркало, показывающее состояние нашей собственной души. Разговаривая с ней, мы разговариваем с собой — с той лучшей и высшей частью себя, что сродни богам.
В нашем гиперскоростном мире с его стрессами, гонкой престижного потребления и обесцениванием «медленной культуры» созерцания и вдумчивого наслаждения красотой, рукотворной и нерукотворной, природа давно уже стала символом утраченного рая. Рая, который человек теряет с каждым днем все вернее, все непоправимее из-за неминуемой экологической катастрофы, таяния полярных льдов, исчезновения биологических видов… Экологическая истерия по этому поводу в средствах массовой информации совершенно не способствует принятию разумных мер, способных остановить энтропию, зато делает идеальный образ первичного Эдема еще более вожделенным — и еще менее реалистичным.
То, как сын бетонных джунглей представляет себе живую природу и как ведет себя, случайно туда попав, — часто поистине трагифарс в пяти актах с прологом и эпилогом. Поэтому знание «зеленого мира» как биологической системы с одной стороны, и понимание его философского, символического наполнения в нашей западной культуре — с другой, сейчас важны как никогда.
Лозунг «Назад, к природе!» в современном парфюмерном пространстве можно реализовывать по-разному. Можно создавать садовые, лесные, полевые запахи в жанре фотореализма, как «Jo Malone». Можно делать эко-духи с этическим производством при котором ни одна органическая молекула не пострадала и ничто ни при каких обстоятельствах не было проверено на живых существах. Можно развивать all-natural парфюмерию, которая из-за узости художественной палитры все равно пока остается микро-нишей для рафинированных любителей. А можно попробовать сделать философско-парфюмерный концептуальный проект, рассказывающий о богах и сотворении мира. Мне как старому язычнику эта идея особенно близка.
Я люблю, когда за запахом стоит легенда, когда ему есть о чем рассказать. Не всегда удается узнать, что вкладывали авторы в тот или иной запуск, когда его создавали: часто все, что у нас есть, — это коммерческий рекламный и оформительский мессидж, хотя даже образность промо-роликов и текст пресс-релизов зачастую уже говорят о многом. Но, так или иначе, запах должен быть для меня окном в какую-то свою символическую реальность. Если ее туда не заложили создатели, я могу придумать сам, мне нетрудно, — и если эта реальность мне подходит, духи станут ваханой, транспортным средством, способным доставить меня туда: в то настроение, состояние, в тот мир, к тому мне, каким я в данный момент хочу быть.
Концептуально дочерний бренд «Brocard» «Космогония» восхитил меня сразу, но первый парный запуск не слишком зацепил. Я оценил качество сборки «Солнца» и «Луны», но, как говорят йоги, «в регулярную практику» они не пошли. Не в последнюю очередь потому, возможно, что ключевые идеи были красивы, но абстрактны… и слишком космичны. Третий аромат серии — «Sacred Earth» — уже гораздо более конкретен и заземлён в мифологическом плане.
Стоит, однако, заметить, что этот релиз не привязан ни к какой частной мифологической системе и не включает никаких божественных имен — как, например, грядущий, четвертый аромат серии. Я бы сказал, он имеет общеевропейское культурное наполнение, где средиземноморские влияния и образы соединились с северными, а древние каббалистические — с герметическими конца XIX века.
Это и хорошо, потому что у тех же древних греков отношение к природе было довольно любопытное: она их не особенно волновала. Греки не питали никаких сентиментальных чувств ни к садам, ни к лесам, ни к морю. Судя по частоте появления природных образов в тогдашней эпической и лирической поэзии, их интересовали максимум смена времен года и погода, зимние холода и наступление весны, прохлада в жаркий день под деревьями у сладкой пресной воды (горькая, морская была откровенно враждебной) и овощи, которые можно вырастить в огороде. Романтизм цветов, плодов, рос и радуг появился уже только у римлян.
Но вернемся к земле и ее дарам.
Образ священной, сакральной земли можно решить очень по-разному. Самым лобовым ходом было бы сделать что-нибудь вроде «Terre» d’Hermes или еще каким-то способом создать ощущение земной стихии: сухой, пустынной или жирной, плодородной, но так или иначе плотной, тактильной, весомой. Ее можно сделать сухой и холодной по Аристотелю или теплой и полной неги по Диору — то есть привязаться, так сказать, к материальному носителю.
«Космогония» пошла по другому пути, взяв за основу два образа: земля как подательница жизни (а жизнь земли — это растения и питающая их вода) и земля как святыня.
В чем святость земли? В том состоянии, первозданном и чистом, в котором она когда-то была дана человеку богами. Я бы даже сказал, в котором она была уготована человеку богами, потому что земля появилась в подавляющем большинстве мифов раньше человека. Пользуясь стандартной иудео-христианской мифологией, это Эдем до Адама.
Эдем, который орошают четыре святые реки: Фисон, Гихон, Тигр и Евфрат — и где произрастает Древо познания добра и зла. «Священная земля» — запах, проникнутый ощущением воды. Sweet или fresh water – воды пресной, сладкой, свежей, причем влаги, акватики как таковой в ней, как это ни парадоксально, нет. Это именно ощущение прохладного, чистого объема — не могу сказать, что воздушного, хотя простор в нем определенно присутствует.
Ключевая нота аромата — смоква, инжир. С блоттера она слышна резко и зелено, как фиговый лист; с кожи практически сразу вступает мягкий, нежный плод молочной спелости. Смоковница — святое древо во многих религиозных традициях. Иудейские мудрецы поломали немало копий относительно видовой принадлежности Древа познания, которое было изначально едино с Древом жизни — пока не явился Адам и не разделил их, дав своим потомкам возможность узнавать мир и отличать добро от зла. Были версии, что это пшеница, виноград, цитрон, однако, самые продвинутые рабби пришли к заключению, что это смоковница: ее плодов отведали первые люди, несмотря на божий запрет, и она же сжалилась над ними, изгнанными из Эдемского сада, когда никакое иное древо не желало их принимать, и даровала им листья, чтобы сшили себе опоясания.
В христианской иконографии фиговый лист на чреслах падших людей остался, но само древо стало яблоней — вероятно, из-за некоторой схожести слов «peccatum» (грех) и «pomum» (яблоко), тем более, что в мифологии греческой прóклятым плодом раздора между богинями, положившим начало великой Троянской войне, стало именно яблоко из сада Гесперид.
Инжир в «Священной земле» звучит долго и округло — это краеугольный камень всей композиции. На бумаге лист не торопится переходить во фруктовую мякоть, красуясь в окружении острых зеленых, пряно-растительных и даже чайных оттенков: больше всего это похоже на летний чай со льдом и сахаром (не поймите меня превратно, вся сладость запаха — исключительно от инжирного плода и цветов в середине композиции), причем даже не tea, а infusion, настой — слегка мутный, опалесцирующий, дарящий прохладу посреди несносной жары. Любопытно, что мусульманским праведникам в раю тоже обещают помимо гурий вкушение плодов и освежающих напитков.
Инжир в парфюмерии — тема популярная, к ней не раз обращались опытные мастера, создавая поистине прекрасные ольфакторные полотна. Если взять в качестве трех столпов жанра молочно-кокосовый «Premier Figuier», зеленый «Philosykos» и смолисто-соленый «Figue Amere», то «Земля» очевидным образом следует в кильватере второго, но на коже ведет себя значительно спокойнее и расслабленнее (хотя на бумаге довольно похожа). В целом я бы действительно назвал ее «инжирный 5 o’clock» — в ней есть тема отдохновения, покоя.
В сердце пару смокве составляет некий сладкий, прохладный цветок: парфюмеры заявляют райтию религиозную — водяной жасмин (аллилуйя, это не привычный сухопутный жасмин с его узнаваемым прямолинейным запахом и никто из его сестер по белоцветочному аккорду!). Кто бы это ни был, цветок звучит субтоном и в солисты не рвется, что с его стороны очень благородно. К тому же это снова знаковый выбор: в буддизме райтия — священное растение, как, собственно, и фиговое дерево: смоковницу и дерево Бодхи, под которым Будда достиг просветления, роднит род фикусов.
«Sacred Earth» звучит очень слитно и ровно, постепенно затухая в тихие, вечерние, древесные тона. Ни ветивер, ни бобы тонка не выпячиваются на первый план — скорее, сливаются с кедром в общую зеленовато-палевую, совсем чуть-чуть землистую гамму. Чем ближе к концу, тем в запахе меньше воды и тем больше… нет, не земли, а тишины и жемчужных летних сумерек.
Интересно будет посмотреть, как этот беспроигрышно положительный аромат поведет себя в холодном и влажном воздухе и как изменится баланс нот.
Отдельного слова заслуживает упаковка. Плотная, почти кубическая коробка — еще одна отсылка к символизму земли: куб материального мира. На фасаде — око в треугольнике, с одной стороны, напоминающее масонское Всевидящее око, с другой — противоположное ему. Схематичный масонский глаз — символ Великого Архитектора вселенной, наблюдающего за трудами вольных каменщиков, — вписан в треугольник вершиной вверх, знак активной, деятельной мужской стихии огня. Куда более реалистичный и явно женский глаз на эмблеме «Космогонии» вписан в треугольник вершиной вниз — символ пассивной, созерцательной стихии воды.
В размытом пятне зеленой внизу и синей вверху акварели — лес под небом — за треугольником расположен круглый символ, восходящий к так называемому «шлему ужаса», эгисхьяльму, — скандинавской языческой графеме, призванной даровать защиту и вселять ужас во врагов. Здесь он явным образом защищает священную землю. Разбросанный по полю иллюстрации орнамент в виде серебряных капелек очень удачен: это одновременно и благодатный дождь, орошающий и питающий почву (дождь в древнейших мифологиях часто считался семенем Неба, дарующего плодородие Земле), и дух. Капли имеют спиральную форму: так нередко изображаются язычки огня, что отсылает нас сразу и к тибетской религиозной живописи, и к христианской иконографии сошествия Святого Духа на апостолов в день Пятидесятницы. Капель на картинке девять — каббалистическое число Луны, от которой напрямую зависит жизнь растений. На традиционной карте Таро «Луна» похожие капельки летят от луны к земле.
Внутри коробки — многогранный сердцевидный хрустальный флакон (сбалансированный в наклоне, так что его можно крутить на гладкой поверхности, как волчок — или как молитвенный барабан): художник явно хотел подчеркнуть тему сокровища, драгоценности:
«Словно толща земли, что таит самоцветные камни, так и Ты, о Господь мой Бог…».
Светло-зеленая жидкость во флаконе выглядит соком самой земли, эликсиром жизни (практически алхимическим — не будь алхимический эликсир традиционно красным или золотым) или живой водой, способной возродить гибнущую природу, а вместе с ней и человеческую душу.
В итоге у бренда получилась эстетическая игрушка для разборчивой и образованной публики, прекрасная по форме и достойная по ароматному содержанию и вдобавок нагруженная философским и даже эзотерическим посланием, для которого сейчас самое время:
Есть нечто большее, чем человек, и это большее — мир.
Защити землю, она священна и прекрасна; она — драгоценность и дар богов.
А для этого приведи сперва в порядок собственную душу, ибо сказано: «Что вверху, то и внизу; что внутри, то и снаружи».
А еще сказано — «начни с себя».
Как говорила Ева Адаму в «Only lovers left alive»:
— Как ты умудрился прожить так долго и до сих пор этого не понять? Твоя самопоглощенность — напрасная растрата жизни, которую можно было бы употребить на то, чтобы достойно выживать в этом мире, ценить и уважать природу, взращивать доброту и дружбу — и танцевать!
Любитель философии и all things pretty and beautiful во мне доволен этим запуском чуть более чем полностью."
