Cap Néroli, Parfums de Nicolaï

ОценкаОценка: 4СтойкостьОценка: 4ШлейфовостьОценка: 4СложностьОценка: 4 Cap Néroli - аромат для мужчин и женщин от парфюмерного бренда Parfums de Nicolaï. Композиция выпущена в 2018 году. Принадлежит к группе ароматов цветочные. Верхние ноты: петитгрейн, апельсин горький, мандарин, мята; Ноты сердца: нероли, иланг-иланг, флердоранж, жасмин; Ноты базы: дубовый мох, мускус, амбра. от: Dr. Marlen Elliot Harrison (фрагрантика) В 2018 году парфюмер Patricia de Nicolaï запускает новый аромат на тему нероли под названием Cap Néroli: "Cap Néroli ‘на Французской Ривьере’ - это ода померанцу, выращиваемому на Лазурном берегу. Я представила себе аромат того уголка земли, где суша вдается в море, и имя ему Мыс Нероли." - Patricia de Nicolaï. Хотя ноты нероли, флердоранжа и цитрусов присутствуют во многих творениях дома Nicolaï Parfumery Créateur, поклонники бренда могут вспомнить лишь один аромат, главную роль в котором играла именно эта комбинация аккордов - Cologne Sologne 1989 года. Потому новое издание является долгожданным дополнением к коллекции de Nicolaï. Дом также предлагает ароматические свечи и мыло под названием Fleurs d'Oranger на ту же парфюмерную тему, а также парфюм-спрей для постельного белья (pillow mist) Brume d'Oreiller. "Эта Eau de Toilette - пьеса в трёх актах, разыгрываемая на природе, как театр под открытым небом, расположенный на холме на берегу Средиземного моря. Увертюра - это балет цитрусовых под аккомпанемент розмарина и мяты, а прелюдия в исполнении петитгрейнового масла (из листьев горького апельсина) объявляет о появлении на сцене величественного цветка Нероли. Небольшой по размеру, но обладающий сильным ароматом, этот сияющий цветок выходит в сопровождении жасмина, иланг-иланга и абсолюта Eau De Brouts, кружа в сложном синхронном танце. Дубовый мох с оттенками мускуса и амбры ставит финальную точку представления, как брошенная в море бутылка с захватывающим посланием внутри." - Nicolaï Parfumery Créateur. Cap Neroli доступен в концентрации Eau de Toilette во флаконах объемом 30 мл (по цене 44 евро) и 100 мл (по цене 125 евро), а также во флаконе-рефилле 250 мл в комплекте со спрей-флаконом 15 мл (по цене 250 евро) на официальном сайте бренда. Джульетта Птоян: Одеколоны с терпким, травным, искристым запахом померанца выходили буквально у каждой исторической — или такой прикидывающейся — марки; в списке обязательных элементов коллекции с ностальгическим уклоном они стоят где-то между розовыми духами и ворохом разномастных ароматических вод, объединенных в названии словами «eau de». На минувшей Esxence таких премьер было немало, и одна из них вышла у гранд-дамы французской парфюмерии, Патрисии де Николаи. Свой аромат на тему она назвала Cap Néroli — в честь несуществующего мыса на французской Ривьере, покрытого цитрусовыми садами. Цветы апельсина для де Николаи, как, в общем, для любого большого парфюмера, — тема не новая. Последний раз к ней она возвращалась 5 лет назад: в Eau Soleil нероли сталкивают чинную пару блестящего, набриолиненного иланга и пачулей в бассейн с ледяной водой, а потом оттаскивают в тень цитрусовых деревьев; в Cap Néroli характер крошечных звездчатых цветов просматривается как в калейдоскопе. В нем есть оттенки свежего белья, развешанного среди апельсиновых деревьев, есть легкая мятно-петитгрейновая горечь, плавкий цветочный мед, сахарные цукаты и теплая, согретая водой и солнцем амбра — все в неспешной, с ленцой, манере, которая долго, с 1989 года, оформлялась в знаменитой студии парфюмера на рю де Ришелье, 28: самый центр Парижа, первый округ, в паре шагов от Лувра и музея Орсе. Alex Osipov: «Мыс Нероли» — изящнейший цветочный шипр, очень французский, почти герленовский, балансирующий на грани старосветской помпезности и простой и свежей натуралистичности à l'italienne. Возможно, именно из-за этого он и кажется таким чарующим: ни то, ни другое, но лучшее от обоих семейств. Богатый цитрусовый букет выписан сотней оттенков зеленого: целая корзина разносортных плодов в ворохе горькой терпкой глянцевитой листвы, в которую кто-то игриво намешал изрядный пучок перечной мяты — жар и тень полдневного сада где-то на Лазурном берегу. Запах свежей цитрусовой шкурки, бесцеремонно смятой в горсти и брошенной на холодную мраморную столешницу так хорош, что в него хочется уткнуться носом и дышать, дышать, дышать не отрываясь. Жизнерадостная мощь этой ноты могла бы сама по себе служить лекарством от пасмурной северной хандры (если для кого-то она — недуг). Без мяты это звучало бы банальнее, но с нею — просто восторг. Мята царапает ноздри, она едкая, будоражащая, с тоном свежего огурца и призывает не просто упасть в гамак и предаться полуденной неге, а сначала громко и артикулированно послать все заботы к воронам, по эллинскому обычаю. А тем временем в этой тенистой зелени белыми звездами распускаются южные цветы и делают это так просто, с такой милой скромностью, что я готов всё им простить — даже жасмину и флердоранжу, которых обычно терпеть не могу. Они ведь, бедняжки, ни в чем не виноваты: это парфюмеры на потребу нюхающей публике в четырех случаях из пяти делают из них какую-нибудь «соблазнительную» вульгарность. На самом деле ярче всего здесь проявляется заглавная нота нероли, давшая имя всему аромату — тоже из белых цветов, но более маслянистая, душная, плотная. И даже ей цитрусы с мятой не дают упасть с глухим стуком на землю, а легонько держат в воздухе, трепеща маленькими круглыми крылышками Венериных воробьев. Только сейчас цитрусы вдруг лопаются на солнце и разливаются прохладным соком: самый сладкий из них — мандарин, и самый горький — грейпфрут, плюс спохватившийся бармен (или художник? или круторогий фавн, слуга Помоны?) быстро сует к ним встрепанную веточку свежего розмарина — непонятно, с чего… видимо, по наитию… но получается отменно и вкусно. Цветочное сердце в шипрах выпячивается обычно сильнее, заставляя всю композицию танцевать вокруг себя: здесь его всю дорогу заслоняют апельсинные деревья, где сквозь темную крону солнечными зайчиками блещут оранжевые плоды, а снизу уже подступает густой, высушенный зноем мох — картина, не очень реалистичная с точки зрения ботаники, зато на редкость живописная обонятельно. В своей травянисто-древесной брутальности это, несомненно, мох, однако, использован он здесь больше в духе современного пачульного неошипра — легче, воздушнее, не утяжеляя общего лучезарного колорита. Любопытно, что чем глубже к корням, тем мощнее звучат, снова оттесняя мох, нероли — совсем уже бархатные, мягкие и сливочно-нектарные. Главная красота этого аромата — в его прозрачности, просторности, которая нигде не превращается в легковесность: так четко и мастерски положены на полотно все краски.