Van Cleef, Van Cleef&Arpels

Van Cleef Van Cleef & Arpels – аромат для страстных и целеустремленных женщин, который относится к группе восточных цветочных ароматов. Композиция Van Cleef была составлена парфюмером Pascal Giraux и выпущена в 1993 году. Для обладательницы этого аромата нет непроходимых путей. К верхним нотам композиции этого изящного, полного страсти и огня аромата относятся сладкие ноты спелой малины, элегантные ноты гальбанума, нежные и фееричные ноты нероли, успокаивающие оттенки календулы и экзотические - бергамота. Нотами сердца аромата выступают нежные тона апельсинового цвета, пьянящие ноты жасмина, роскошные оттенки розы и горько-пряные - герани. Нотами базы избраны теплые, согревающие ноты сандалового дерева, аромат бобов тонка, влекущие ноты мускуса, сладко-пряные аккорды ванили и кедра. Elena Prokofeva : Сладость и горечь в нем находятся в идеальном равновесии. Кажется, что в этой оранжевой жидкости растворили самые прекрасные бархатцы, терпкие и сдержанно-сладкие, и горьковато-вяжущую календулу, дополнив смолистой зеленью гальбанума и настойкой из ярких кленовых листьев. «Van Cleef» пахнет той нежной горечью всех ярких осенних цветов сразу, которая кажется общей в аромате астр, георгинов и хризантем. Но фоном для всех этих тонких, горьких и сложных нот служит сладость. Насыщенный запах бобов тонка с ванильным, шоколадным и пудровым оттенком. Сухая сдержанная ваниль. Теплый сандал: он пахнет как те резные сандаловые шкатулки, которые привозили из Индии и которые не переставали благоухать десятилетиями. А еще букет сладких цветов: роза, гвоздика, флердоранж, жасмин, иланг-иланг. По законам природы они должны пахнуть сильнее, чем осенние цветы, но во флаконе «Van Cleef» царят иные законы и их ароматы кажутся приглушенными, акварельными, лишь оттеняющими главные ноты. Словно этот цветочный букет спрятали в сандаловую шкатулку вместе с самыми красивыми из опавших листьев и с замшевыми перчатками, надушенными гелиотропом. «Van Cleef» — единственный из моих любимых осенних ароматов, в котором преобладают цветы и совсем нет фруктов. И он же – единственный, в котором есть пара капель меланхолии… Остальные гораздо жизнерадостнее. И все же он – один из самых комфортных для меня. Его тихая печаль сменяется ласковой, но уверенной улыбкой: «Van Cleef» — из тех парфюмов, которые словно бы обещают, что в конце концов все будет хорошо. В «Van Cleef» есть какое-то старомодное поэтическое благородство. Словно парфюм настояли еще и на всех лучших описаниях осени в литературе – здесь и душистая горечь осени Бунина, и радостная золотая осень Толстого, и полная радостных предвкушений осень Тургенева, и мечтательная осень Чехова… Но больше всего горько-сладкой осени Достоевского: ведь у него в книгах зачастую горечь и сладость находились в безупречном равновесии.