Première Danse, Paul Emilien

ОценкаОценка: 4,25СтойкостьОценка: 4,2857142857143ШлейфовостьОценка: 4СложностьОценка: 4 Premiere Danse Paul Emilien - это аромат для женщин, принадлежит к группе ароматов цветочные древесно-мускусные. Головные ноты: сицилийский мандарин, итальянский ирис, чёрная смородина Тасмании, горький апельсин из Аргентины. Ноты сердца: французская мимоза, ветивер Гаити, французская фиалка, ноты дерева. Базовые ноты: белый мускус, амбра, испанский лабданум, ладан из Сомали, бензоин из Сиама. “Вдохновлённый знаменитыми балами, этот аромат характеризуется изысканностью, свежестью и благополучием. Открывается он лёгкими фруктовыми нотами красных ягод с Тасмании и горького апельсина из Аргентины. Цветочное сердце украшено нежными аккордами дерева, которые постепенно подводят нас к базе из белого мускуса и испанского лабданума.” Каким-то абсолютно естественным образом этот аромат слился с восприятием, наверное, самого известного бала в русской культурной традиции – первого бала Наташи Ростовой из эпического произведения Льва Николаевича Толстого «Война и Мир». Не единожды перенесённый на экраны, этот эпизод каждый раз погружал нас в эпицентр бури чувств, царящей в душе любимой героини Толстого. Трепетный страх и взволнованная зачарованность происходящим, нерешительность и жадное желание ступить на паркет, всё ещё немного детская капризности и уже юношеская стеснительность… Так и в Première Dance смешивается прохладная горечь красных ягод, словно аромат клюквы, раздавленной меж пальцев на морозе, и тёплое пудровое облако, окутывающее тебя как невесомое платье из множества слоёв тончайшей материи. Valery Mikhalitsyn : В блокноте, рядом с названием композиции, обнаружились записи о Наташе Ростовой и ее трогательном волнении перед первым балом. Полагаю, что этот образ был создан уже российской аудиторией, знающей и любящей творчество Л.Н. Толстого. Когда Поль рассказывал о Premier Dance, я заметил, как его лицо озарила добрая, мягкая улыбка. Это была улыбка отца, покровителя. Похоже, что там, в своей литературной зарисовке, он лично расправлял оборки и складки на бальном платье, дарил первые духи и приосанивался, предлагая твердую, надежную руку, чтобы выйти с юной девушкой на первый в её жизни бальный паркет. Собственно, на этом заканчиваются трепетные волнения, и начинается бал. Зал наполняют ароматы, носящиеся в воздухе. Прически, складки платьев, шарфики, платки – все издает аромат. Premier Dance своим звучанием довольно живо напомнил мне отрывок из книги Константина Веригина «Благоуханность», который так и называется – «Бал». Здесь схлестнулись в едином порыве ягодные, цветочные, древесные и бальзамические оттенки. Схлестнулись и понеслись в вальсовом ритме, подбадриваемые мускусом. Мускуса столько, что он подминает под себя остальные ноты, не заглушая их, не делая плоскими, но окутывая. А вот за той портьерой, будучи разгоряченными близостью танца, кто-то только что стыдливо целовался, скрывшись от совсем уж юных глаз. А здесь, на балконе, обсуждались чистые девичьи мечты о танце с чернокудрым красавцем, приехавшим издалека и скромно стоящим рядом с друзьями. Во всем аромате сквозит чувственность, кокетливые улыбки, набирающая силу молодость и цветущая зрелость. Нашлось место даже ольфакторному обозначению интерьера: натертый паркет, восковые свечи, старое дерево, золотой орнамент в отделке и очень высокие потолки – не конкретными нотами аромата, но общим ощущением. Для трогательного и невинного момента подготовки к первому балу я выбрал бы, наверное, Caroussel.